Марийцы

(самоназв. мари, устаревшее русс. назв. черемисы). Делятся на горных, луговых и вост. Живут в респ. Марий Эл (на пр. берегу Волги и частично на лев. - горные, остальные - луговые), в Башк. (вост.), а также в небольшом кол-ве в соседних респ. и обл. (Татарии, Кировской, Перм. и др.). Числ. (по переписи 1989) - 670 тыс. чел., из них в Марий Эл 324 тыс., в Башк. более 100 тыс. Марийский яз. относится к финским языкам финно-угорской ветви ур. яз. семьи, существуют два лит. яз.: горномарийский и лугово-вост.

   Нач. этап этногенеза М. протекал на правобережье Волги в первые в. н.э. Основу марийских племен составили носители городецкой археол. культуры и соседние с ними пьяноборские племена (пьяноборская культура). Позднее марийцы стали расселяться по левобережью Волги и к IX-X в. достигли на В. р. Вятки, на Ю. - р. Казанки. В процессе освоения новой тер. формировались этнографические группы марийского народа, отличавшиеся диалектом, своеобразием культуры и относительной эндогамией. В составе России эти группы сложились в единую народность.

   Осн. традиционными занятиями М. были земледелие и скотоводство. Применявшиеся ими системы земледелия, земледельческие орудия и набор возделываемых культур были характерны и для соседних народов лесной полосы (бытование подсеки при господстве пашенного земледелия, применение бороздящих орудий типа сохи, выращивание преим. озимой ржи, овса, ячменя и др.). Огородничество было развито слабо. Садоводство отсутствовало. Древнейшими лесными промыслами были охота, бортничество и собирательство. По мере вырубки лесов эти занятия утрачивали свое значение. Скотоводство было тесно связано с земледелием. Разводили коров, лошадей, овец и свиней. В капиталистический период зажиточные крест. улучшали свое х-во и произв. продукты на рынок. С этой целью стали сажать сады на правобережье. Шир. развитие получили отхожие промыслы, связанные преим. с заготовкой и сплавом леса.

   Длительные этнокультурные контакты с рус. способствовали освоению М. многих элементов рус. бытовой культуры. До революции М. жили соседскими общинами. Их дер. отличались малодворностью и отсутствием к.-л. плана в размещении построек. Обычно родственные семьи селились рядом, образуя гнездо. В конце XIX в. возобладала уличная планировка сел. Порядок расположения жил. и хоз. строений во дворе стал таким же, как у рус. соседей (подковобразная, двурядная и др. типы связей). М. возводили обычно две срубные жил. постройки. Одна из них (без окон, пола и потолка, с открытым очагом посередине) служила летней кухней (кудо). С ней была связана религиозная жизнь семьи. Вторая (порт) соответствовала рус. избе.

   Традиционная одежда, особенно женская, являлась устойчивым этническим признаком. Ее изготовляли из неокрашенных домашних тканей (конопляного холста, сукна) и овчин. Основу мужского и женского костюма составляли белые холщовые туникообразного покроя рубахи с поясом, штаны, распашная холщовая или суконная верхняя одежда и шубы. Рубахи, особенно женские, украшались вышивкой. Обувью служили лыковые лапти с онучами. Для каждой этнографической группы был характерен особый женский головной убор (шымакш, сорока,шарпон с нашмаком), по назв. к-рого обозначалась и сама группа. В капиталистический период мужской костюм постепенно уступил место рус., женский же сохранялся до коллективизации.

   Отсутствие развитой письменности на марийском яз. и нац. проф. культуры в дорев. время восполнялось богатым нар. творчеством, проявлявшимся в разных жанрах фольклора и прикладном иск-ве, особенно в вышивке и резьбе по дереву.

   Официально М. считались православными, но, будучи крещеными (преим. в XVIII в.), они длительное время сохраняли приверженность своей вере (мари вэра), совершая языческие обряды, связанные с обществ. кровавыми жертвоприношениями домашних животных в священных рощах, культом предков и т.п. Чистыми язычниками (чи мари) оставались вост. М. и небольшая ч. луговых.

   В сов. время дальнейшее развитие получила письменность на марийском яз., сложилась нац. литература, возникли и совершенствуются разл. отрасли проф. иск-ва. Не все элементы традиционной культуры ушли в прошлое, нек-рые из них (прикладное иск-во, фольк. произв., праздники, обычаи, обряды), зачастую в измененной форме, продолжают бытовать, отвечая потребностям соврем. марийского об-ва.

   Народные праздники восточных марийцев связаны с культами земледелия и предков. Весной, аналогично христианской Пасхе, проводили "горький" - поминальный праздник (кочо пайрем). В день начала праздника, до восхода солнца, топили баню, устанавливали в почетном углу дома (тор), на отдельной скамье, сито, в которое насыпали горсть овса, по краям сита закрепляли восковые свечи. Свечей устанавливали столько, сколько предстояло помянуть умерших. "Приглашать" умерших ехали на лошади. Для этого в телегу клали подушку, на которую, по представлениям мари, на кладбище садились приглашенные. В одиночку "приглашать" не ездили. Возвращаясь с кладбища, заезжали во двор, снимали с телеги подушку, зазывая "сидящих" духов в дом, заходили сами. Подушку клали рядом с ситом (шотке). Зажигали свечи, присутствующие по очереди брали со стола хлеб, отламывали кусочки, бросали в сито со словами: "Киамат тора шужо, киамат саус шужо" (до светлого предводителя пусть дойдет, до помощника светлого предводителя пусть дойдет). Далее следовало поименное перечисление умерших предков. Перечисление завершали поминальные слова, адресованные тем, кого некому помянуть. Петь и громко разговаривать не разрешалось. "Угощали" покойников, потом вели "париться" в баню. На следующий день, в пятницу, ходили по домам, угощались. "Суббота" была днем подготовки к молению. Воскресенье называли "руш арня" (русский день). Моления проходили одновременно в семи домах (шемыт вера). Поклонники надевали чистое белое белье, с собой приносили дары богам. Молла собирал с участников муку, соль - делал хлеб. Когда приготовления заканчивались, молла кидал "шуво" (пробу с даров) в растопленную печь, читая молитвы. Оставшиеся блины, хлеб доедали и тихо расходились по домам.

   Через несколько дней "подавали" святой горе (курык). Традиционно молла собирал с поклонников муку, соль а хлеб. С утра топили баню, парились. Молла подходил к столу, становился лицом к солнцу, читал молитву. Одновременно с чтением молитвы, молла делал насечку на хлебе в виде креста. По окончании молитвы все пили чай. Затем ехали на гору. На святой горе молла читал молитву, помощник обрызгивал жертвенную утку мокрым веником. Если жертва отряхивалась, значит светлый Бог, по понятиям окружающих, принимал подношение и давал знак. Если жертва не отряхивалась, то ритуал повторяли 9 раз. При отсутствии божьего знака, жертву везли назад. Молла отбирал у принятой утки 9 перьев для "шуво" (пробы), затем брал пробу с вареного мяса. Пробу он поочередно бросал в огонь с молитвенными словами.

   Жертвы подавали в такой последовательности: весной - горе (курык); в ближайший религиозный праздник - молитвенной роще (кусо отыш), затем лесной чаще (пасу гашкар). Данной последовательности марийцы старались строго придерживаться.

   Перед весенним севом проводился праздник сохи, совершался магический обряд - просили дождь. Утром марийцы выходили на поляну "шелык олма" (узкое место), настилали рушники, на которые рядами ставили дары. Молла брал пробу из каждого подношения и складывал в отдельную посуду. Затем вставал лицом к солнцу и начинал чтение молитвы. Каждый из участников кидал в огонь отдельный кусок хлеба со словами: "Большому великому Богу пусть будет". Следующие два куска подавали небу. Кидая, поочередно говорили: "Доброе небо, ворота отвори. Дождь поливай, спустись". После этого молла подходил к одинокому "священному" дереву, клал на доску серебряные деньги (ший окса) и обращался к хозяину казны (озан казнаше), который являлся духом дерева: "Постоянно пусть дождь поливает", - и деньги зарывались возле дерева. Затем молла говорил магические слова, обливал всех поклонников поочередно водой.

   Через 7 недель после горького поминального праздника (кочо пайрем) справляли семик (семык). В среду традиционно поминали предков, затем шли в баню. Песен петь не полагалось, шуметь тоже. По окончании поминок угощения предков скармливались птице. До захода солнца "гостей" провожали в поле. На следующий день шли молиться на поляну (пасу кусо). По возвращении старших со священной поляны все жители отправлялись за деревню качаться на качелях. Ежедневно в "семык" давали три жертвы: барана, утку и гуся. В последний день праздника выходили на поле (пасу гашкар), молла вставал лицом к солнцу и обращался к "сакче" (духу- охранителю), к "шукче" (покровителю добра) - просил хорошего урожая. Обращался к доброму дедушке заморозков (покщым кумда), к бабушке заморозков (покшым кува) с пожеланием хорошего урожая. Окончив чтение молитвы, участники заходили в чащу подавать жертву для дедушки заморозков - баран, для бабушки заморозков - ягненка, для духов покровителей - 5 ягнят. После праздника шли с жертвоприношением в молитвенную рощу (кусо ого). Жертвой служил белый гусь.

   По собственному почину поклонников устраивались экстренные угощения богам по случаю разных бедствий - войны, голода, мора, засухи. В засуху дождя просили во время дождевой каши (йур пучымыш), обряд завершался коллективным купанием.

   Козлова К.И., Пронь Л.Г.